Рассылка "Вестник старого радио" Выпуск 87

Радиоприемник "Таллин Б-2"

Таллиннский завод "Пунане-Рэт" с 1951 года выпускал батарейные приемники "Таллин Б-2", предназначенные для сельских местностей, где отсутствует сеть электрического тока.

Подробнее...

* * *

"История радиотехники и радиовещания"

Первые годы Советской радиотехники
(избранные материалы)

Ходынская радиостанция

В марте 1918 года, после переезда Советского правительства в Москву, на Ходынскую радиостанцию поступил из Берлина вызов. Получив согласие на прием, немецкий радист передал радиограмму. Она была адресована Председателю Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину и подтверждала согласие немецкого правительства на предложение большевиков заключить мир. Начальник приемного отдела Ходынской радиостанции И. И. Спижевский поехал к Владимиру Ильичу.

"Владимир Ильич принял меня в одном из номеров гостиницы "Националь", - вспоминал И.И. Спижевский.- Узнав, что я являюсь работником радиостанции, он сейчас же записал адрес и номер телефона радиостанции, и уже через два дня станция начала получать нагрузку по передаче. Нагрузка увеличивалась с каждым днем. Радиограммы начали поступать из бюро печати, из военного штаба, из Наркоминдела. Разрядник передатчика уже не останавливался по 10-12 часов в сутки. К концу работы аккумуляторная батарея начинала сдавать, мощность в антенне заметно понижалась".

Нагрузка Ходынской радиостанции, ставшей посла переезда правительства в Москву "рупором революции", к началу 1919 года резко возросла (начало 1918 года - около 20 тыс. слов в месяц, январь 1919 год - 130 тыс. слов). Ходынская радиостанция несла основную нагрузку по радиосвязи в первые годы после Великой Октябрьской социалистической революции.

В годы великих испытаний, когда фронты гражданской войны и кольцо блокады изолировали Советскую страну от остального мира, Ходынская радиостанция была единственным органом пропаганды, информации и связи. Мощный радиоголос Ходынки разносился по всей Европе, проникал в самые отдаленные окраины нашей необъятной страны, организуя и мобилизуя народ на борьбу за укрепление завоеваний Октября.

В декабре 1918 года СНК постановил отпускать Ходынской радиостанции необходимое количество нефти, керосина, бензина и смазочных масел, а служащим радиостанции выдавать красноармейский паек.

Электропитание искрового передатчика Ходынской радиостанции осуществлялось от собственной электростанции, имевшей два дизеля Коломенского завода мощностью по 400 л. с. С валом каждого двигателя была спарена электромашина постоянного тока на 220 В мощностью 320 кВт. При остановке электростанции передатчик питала буферная батарея аккумуляторов емкостью 800 А-ч. Для зарядки главной батареи аккумуляторов напряжением 12 тыс. В, имевшей 6 тыс. элементов и расположенной в двух больших бараках, служили 12 агрегатов. Каждый из них имел электродвигатель мощностью 50 л. с. и две электромашины постоянного тока (750 В 15 А), соединенные последовательно и работавшие, от общего возбудителя; агрегат заряжал только одну группу главной батареи (500 элементов емкостью 54 А-ч).

При работе радиостанции на передачу все 12 групп главной батареи высокого напряжения соединялись последовательно. Это напряжение через дроссель подводилось к батарее конденсаторов колебательного контура искрового передатчика, занимавшего отдельный зал. В центре него была расположена батарея из 100 конденсаторов колебательного контура постоянной емкости - 36 больших деревянных ящиков, установленных радиально в два яруса. Катушка индуктивности колебательного контура - плоская спираль диаметром в 1,5 м - была сделана из медной ленты шириной 0,7 м.

Разряд батареи конденсаторов осуществлялся вращающимся разрядником - медным диском диаметром 0,7 м с зубцами по окружности. Зубцы диска проходили около неподвижных электродов, и между ними проскакивали искры. Электродвигатель мощностью 50 л. с. вращал этот диск весом в 0,5 т, со скоростью 1100-1200 об/мин. Колебательный контур передатчика был индуктивно связан с антенным контуром, состоявшим из катушки связи, вариометра и самой антенны.

Антенная система представляла собой четыре цилиндрических "колбасы", подвешенные на 11 мачтах в два ряда. Деревянные мачты (их было восемь) имели высоту каждая по 100 м, а три металлические мачты - по 120 м.

Телеграфная манипуляция передатчика осуществлялась автоматическим разрывом цепи высокого напряжения (12 тыс. В) с помощью четырех пар контакторов - электромагнитных реле. Из-за постоянного обгорания контактов эти реле работали ненадежно и требовали частого, ремонта. Электрическую дугу, возникавшую при каждом разрыве контактов, гасили сильной струёй воздуха.

Пронзительный вой вентиляторов, подававших сжатый воздух к контактам реле, гул почти 50 электромоторов, шум разрядника и оглушительный треск его искр сливались в оплошную какофонию звуков. Поэтому не удивительно, что даже при работе передатчика вхолостую дежурные могли объясняться между собой только жестами.

Во время же самой передачи, то есть при работе ключом, искрение между зубцами разрядника сопровождалось такими оглушительными хлопками и ослепляющим светом, что новички, попавшие в зал передатчика, не выдерживали такой обстановки и несколько минут.

Работа разрядника была отчетливо слышна на расстоянии более двух километров от станции. Возвращаясь вечером из Москвы на радиостанцию, радисты по доносившимся звукам, а иногда я по колебаниям света искр (если позволяла погода) свободно читали передаваемый текст и по "радио-почерку" узнавали, кто из радистов дежурит сегодня.

Прием сигналов корреспондентов Ходынской радиостанции вели в небольшом деревянном здании на краю участка. Приемная антенна была подвешена на тех же мачтах, что и передающая. В приемном отделе имелось несколько отдельных кабин для слухачей и комната дежурного офицера. Для приема служили детекторные приемники типа РГС-4 - огромные по теперешнему времени сооружения высотой больше метра, имевшие не менее 10 ручек настройки. В каждой кабине находился и телеграфный ключ. Услышав позывные какой-либо радиостанции, дежурный слухач звонил на передатчик и просил включить его, посылая согласие на прием, затем вновь звонил на передатчик, чтобы его выключили, и начинал прием радиограммы. По окончании приема слухач вновь требовал запуска передатчика, переспрашивал, если требовалось, корреспондента по отдельным пунктам радиограммы и заканчивал работу передачей "квитанции" на прием радиограммы. Такая же процедура, но в обратном порядке, происходила при передаче радиограммы.

На ключе работали вручную, скорость передачи не превышала 10-12 слов в минуту, и поэтому процедура обмена при односторонней (симплексной) связи была довольна длительной. Станция имела три рабочих длины волны: 9000, 7000 и 5000 м. Волна 7000 м была основной.

(продолжение следует)

Использованы материалы из книги:

В.И. Шамшур Первые годы Советской радиотехники. - М: "Знамя", 1969. - 48 с.

* * *

Справочная книга oldradio мастера.

Отбор Электронных Ламп.

(А.Р.А спецвыпуск, источник VTV 1/1995. John Atwood)

Визуальная оценка ламп

Внешняя оценка поможет избежать проблем и к тому же быстро выяснить: на самом ли деле лампочка N.O.S. (New Old Stock - из старых запасов, но не работавшая).

Для начала гляньте на геттер - серебристый налет на стекле внутри баллона. Его назначение - поглощать молекулы газа в герметичной колбе лампы, как правило, это зеркало из бария или магния. Если геттер полностью белый, это говорит о сильном натекании воздуха и лампа работать не будет. Если осталось небольшое пятнышко, то лампа до этого тяжело работала и может быть загазована. Может быть лампа и жива, но это маловероятно. Если же геттер "как новый", без потемнении и прозрачных пятен, то похоже, что лампа новая или мало работала. Однако другие проблемы вовсе не исключены, пойдем дальше.

Потрясите лампу. Если что-то дребезжит, приглядитесь внутрь ее. Не стоит беспокоиться, если это кусочек стекла, но если этот кусочек металлический, придется лампу выбросить. Порою у октальных ламп отламывается ключ на цоколе, растрескивается сам цоколь - это не так страшно, пока лампа вовсе не лишиться цоколя.

Можно отыскать лампу в новой упаковке и выглядит все это вполне новым (N.O.S.). Но так ли это на самом деле? Возможно техник при замене подсевшей лампы просто сунул ее в коробку от новой. Внимательно приглядевшись, можно сказать про нее, работала она или нет. Во-первых, соответствует ли маркировка на стекле той, что на коробочке? Если нет, вряд ли это лампа новая, не работавшая. Насколько чистыми, не затертыми выглядят надписи/штампы на стекле. У большинства ламп значок нанесен столь нестойкой краской, что она легко слетает при установке, или когда смахивают пыль. Есть ли отпечатки пальцев на стекле или въевшаяся грязь и пыль? Или стекло заметно потемнело? А может, геттер изрядно подношен, тогда он из блестящего непрозрачного становится дымчатым, полупрозрачным. Когда видна легкая дымка на стекле или геттер несколько посветлел по краям, это не страшно, такую лампу можно считать вполне свежей, хотя и бывшей в работе. Вот после этого можно приступать к измерениям (как правило, меряют крутизну). И маленький совет: даже при едва заметных признаках того, что лампа не новая, не платите за нее полную цену!

Проверка эмиссии и крутизны лампы

Падение эмиссии является главным признаком выхода лампы из строя. Причиной этому могут быть отравление эмиттирующей поверхности газом, либо истощение материала покрытия катода. Этот факт проявит себя сам через снижение крутизны (возможно и усиления) и неспособность развить большой ток в нагрузке, каким бы ни было смещение на сетке. Обычно этот процесс идет равномерно и медленно по мере наработки, затем быстро ускоряется, что означает полный выход лампы из строя. Лампы с высокой плотностью эмиссии с катода, к примеру, небольшие пальчиковые лампы для радиочастотного диапазона, теряют эмиссию быстрее, чем те, где плотность тока низка и условия работы их гораздо легче предельно допустимых.

Дешевые ламповые тестеры, обычно именуемые "тестерами эмиссии", продавались раньше едва ли не в аптечных киосках. У них напряжение на катоде (при определенном автосмещении) запросто подавалось на сетку и нужно было смотреть, насколько велик был ток анода. Стрелка могла показать, что эмиссия слабая, но на самом деле такой "контроль" мог вполне повредить лампу из-за броска тока, вызвав осыпание катода или перегрев хрупких сеток лампы. Если тестер не назывался "Измерителем крутизны" и выглядел дешевкой, то скорей всего это тестер эмиссии. Не применяйте его.

В "Измерителях крутизны" небольшое переменное напряжение подавалось на сетку и стрелка показывала величину анодного тока. Это уже более реалистичный тест, да и лампа не испытывала стресса, как в случае с "тестерами эмиссии". В большинстве из них напряжение на анод подавалось нефильтрованным, просто выпрямленным, так что значение крутизны нельзя было считать истинным. Конечно, для лабораторных измерений такие тестеры не подходили, зато были достаточно удобны для грубой оценки эмиссионной способности катода лампы. При этом анодные характеристики лампы в расчет не шли, просто подавалось всегда одно и то же анодное. В более сложных измерителях, таких как "лабораторная" модель Hickok 123 Cardomatic анодное точно выставляется и производится довольно точный замер крутизны. И все-таки из-за того, что измерения проводятся на одной точке (обычно указанной в справочнике), а не в широком диапазоне анодных токов, то подсевшая эмиссия в области больших анодных токов почти не выявляется. (Та же картина и с нашими измерителями советского производства. Как правило, рабочая точка выставляется штырями в отверстиях на перфокарте. Так вот, мы для некоторых типов ламп делаем самодельные карты, в которых предусмотрено изменение режимов в широком диапазоне. Судя по описаниям западных Tubetster'ов, и сравнивая их с нашим ЛЗ-3, кроме гордости за отечественный прибор, испытываешь чувство патриотизма за наши электронные лампы. - Ред. А.Р.А.) Таким образом, измерители ламп общего назначения как военный прибор TV-7/U, бытовой Heathkit TT-1, большинство измерителей фирмы Hickok и др. вполне прилично справляются с задачей.

Правда, за исключением действительно лабораторных приборов, все они проградуированы довольно произвольно. Так что, если лампа не показала удовлетворительных результатов при замерах крутизны, она либо изначально дефектная, либо сполна отработала свой срок. Если место на музейной полке уже занято такой же лампой и вы не собираетесь использовать ее в приборе даже с пустяковыми требованиями, лучшее место для нее - мусорное ведро