Маглёна

Автор: Сергей Матвеев UA1OSM

Прочел я рассказ В. Решетникова из Одессы "о заиках" в номере от 15.9 и вспомнил другую историю, рассказанную мне много лет назад фронтовым ветераном. 

Им был Василий Андреевич Маглена, старший электромеханик железнодорожной сигнализации(СЦБ) из маленького поселка Малошуйка на берегу Белого моря. Двадцать с лишним лет назад ему было уже немало лет, так что не знаю, жив ли он теперь.

В начале войны Маглена командовал танковой ротой танков БТ-7 где-то в Молдавии. Немцы быстро подбили все его танки, и Маглена некоторое время оставался не у дел, пробиваясь с отступающей пехотой на восток и воюя в других родах войск. Однако, к окончанию войны он снова начал делать карьеру танкового командира, и после капитуляции Германии воевал в Японии, командуя батальоном Т-34. Сам Маглена являл из себя незаурядный типаж человека веселого, рискованного и отважного, как и все танкисты. Воевал он отменнно, чему свидетельством был подаренный лично маршалом Жуковым наградной ТТ. Как-то Василий Андреевич повздорил с супругой очень крупно, которая, очевидно, не уступала ему по характеру, схватил ТТ и выпустил в нее всю обойму, но к счастью, по причине вовремя прикрытой двери, в ускользавшую цель не попал ни разу.

Вызванный милиционер ситуацию не разрешил, побоявшись отбирать именной жуковский пистолет. Но история получила значительную огласку, и Маглену вскоре пригласили в районное отделение КГБ, где два приехавших из Москвы офицера вежливо забрали пистолет и патроны, но пообещали вернуть, как только супруга письменно не будет иметь возражений. Но пистолет ушел от Маглены навсегда.

Так вот, когда мы сидели с ним осенью 1975 года на маленькой станции Куша и пили египетский лимонад "Абу Симбел" по окончании работы в ожидании два раза в сутки проходящего здесь поезда "Вологда-Мурманск", по местности, хорошо известной всем из фильма "А зори здесь тихие", он мне рассказал следующую историю: "Было это по окончании войны с Японией, буквально на следующий день. Мои танки прошли Большой Хинган и ввязались в полушутевые бои за какой-то маленький китайский городок, по сравнению с Германией это был детский сад. Потерь у нас почти не было, японцы сдавались повсеместно. Обстановка была спокойная, почти не стреляли, кроме нескольких японских камикадзе, загнанных с пулеметами на некоторые высокие точки, типа водонапорных башен и так далее.

Ударами нашей артиллерии они были уничтожены, после первых своих выстрелов. А наутро обьявили о капитуляции Квантунской армии и всей Японии. Однако мы ждали подхода основных сил и передислокации далее в Китай. Вскоре я был по рации вызван в штаб танкового полка для срочного сообщения. Командир полка был в ярости. По его словам, только что один из командиров моего танкового экипажа, кстати, самый лучший вояка, попался ему на глаза пьяным.

Я не поверил этому и попросил доказательств. "А ну, приведите орла"- приказал комполка. И верно, приводят старлея, а он идти не может, и глаза навыкате.

- "Ты что, под трибунал захотел?" - ору ему я.

А он -"Товарищ майор, я не пьяный".

- "Да ты посмотри на себя-какой не пьяный?"

- "Нет, я не пил ни грамма".

Дальше-больше. Приводят весь экипаж-другие не лучше. В общем, полная потеря боевой машины, если что! Сбежался весь штаб-дело нешуточное. Ведь военные действия никто еще не отменял, мало ли кто откуда прорвется...Самураи эти-восток, а восток это дело тонкое и полное сюрпризов. "Так что случилось?"- тормошим мы старлея. "Если не пили, почему экипаж лыка не вяжет?"

Старлей с трудом обьясняет, еле ворочая языком - "Вчера в бою, в центре города... грузовичок мы подрезали тридцатьчетверкой. Японский. Солдат был убит, водитель удрал. Машина раздавлена. Из-под тента какие-то... ящики посыпались. На них - иероглифы, ни черта не поймешь. Открыли, а там пачки с печеньем. Ну и прихватили... пару ящиков, на броню. А сегодня... утром... с чаем покушали, и вот... "Поехали туда" - командует комполка. "Переводчик со мной". Приезжаем на место. Все, как и рассказал старлей. Грузовичок, раздавленный танком, на месте. Ящики с иероглифами лежат, никто ничего не растащил. Даже японец убитый лежит тут же. "Солдата - захоронить" командует полковник. "Ну-ка, переведи, что на ящиках".

Переводчик читает: "Принимать непосредственно перед атакой, разжевать. Прием 1-2 штуки." Распаковываем пачку из ящика. Пряники, как пряники. Круглые, овсяные. Разломили - там темная начинка, типа варенья, но гуще. Пахнет приятно, какой-то восточной химией. "Так это же ром, товарищ командир" - говорит переводчик. "Боевые пряники. Одурманивают солдата перед атакой, чтобы уменьшить страх." Все становится на свое место. "Поехали" говорит комполка. "А ты останься и подпали их" - приказывает мне. Ну, я приказ-то выполнил, но пяток ящиков тоже и себе прихватил, как трофейку.

И вот конец войне. Командировали нас в Иркутск, танки уже не с нами. Сидим в гостинице, коротаем долгие зимние вечера в ожидании нового назначения, а заодно хвастаем трофеями друг перед другом, и жены наши тоже, соответственно, хвастают. Ну а когда приходят боевые друзья ко мне в номер - ничего у меня из трофеев нет. И стоит посредине комнаты под столом старый гостиничный таз, полный овсяных пряников. "Угощайтесь"- говорю боевым коллегам. "Да ну, что ты - мы дети, что ли. Где у тебя спирт?" -"А нету." "Вот, ешьте, вместо него - не пожалеете". Ну и вместо боевой японской нормы русскому мужику нужно было 10-20 пряников, чтобы, знаешь, очень хорошо надраться!"